Источник

     Древнейший в мире арочный переход 

     В 1838 году заведующий кафедрой Святого Писания теологического колледжа в  Нью-Йорке Эдуард Робинсон реализовал мечту, лелеемую с детства: посетить Святую  землю с целью ее исследования и, конечно, главным образом, Иерусалим. В 1841 году 
Робинсон опубликовал три тома этих исследований, и многие ученые мира справедливо  увидели в Робинсоне отца современной науки об истории и географии Эрец-Исраэль. В  первых же своих маршрутах вокруг Храмовой горы он обратил внимание на выступ в  южной части Западной стены (Стены плача. Прим. перев.), сложенный из огромных  камней. Робинсон предположил, что это обломок от гигантской разрушенной арки, а,  вернее, арочного перехода, который соединял Храмовую гору с Верхним городом над 
долиной Тиропойон, согласно Иосифу Флавию (Иосефу Бен-Матитьяу).
     Последующие исследования, главным образом, Британского фонда по топографическим съемкам и археологическим раскопкам Храмовой горы, все более углубляли гипотезу  Робинсона, и сегодня научный мир и широкая общественность Запада, уже не первое  столетие чрезвычайно интересующиеся Храмовой горой - колыбелью двух религий,  выросших из третьей - иудейской, знакомы с «аркой Робинсона». 

.

.
План царской галереи (разрез и вид сверху)

     Один из ведущих ученых британского фонда Вильсон обнаружил под толщей земли, под домами Старого города, еще одну арку, отходящую от Западной стены, севернее арки  Робинсона. Арка эта сохранилась в целостности и произвела ошеломляющее впечатление, возникнув из раскопок, подобно Фениксу. Сегодня она известна всем как «арка Вильсона». Ученых потряс тот факт, что эта арка удивительно совпадала, с арочным переходом,  описанным Флавием, который соединял Храмовую гору со зданием, известным  археологам под греческим названием Ксистос, стоящим как бы в расщелине Верхнего города напротив Храмовой горы и самого Храма.
     С этого момента начинается археологическая «драма», столкновение серьезности,  сомнений и легковесности, истории с географией не в расхожем смысле этих понятий. Обнаружены два арочных моста, а по историческим источникам должен быть лишь один. 
Затем обнаруживаются остатки еще одной арки и в южной части восточной стены. О ней  также нет никаких свидетельств в источниках. Но исследователи с легкостью решают  возникшую проблему: историк повествует лишь о том, что отчетливо и выпукло бросается  ему в глаза, а не все подряд. Дальше - больше. Группа исследователей считает, что  арочный мост Вильсона построен в более раннее время, когда Помпей взял Иерусалим. По Иосифу Флавию Помпей приблизился к Храмовой горе по мосту, ведущему из Верхнего  города. Но мы-то знаем, что мост этот был построен Иродом (Гордусом) спустя сорок лет  после Помпея.
     Ширина моста Вильсона точно такая же, как и Робинсона - 15 метров. Когда арочный  мост Робинсона был построен над мощеной улицей в котловине Тйропойон, Синедрион из Храма перешел в царскую галерею. Арочный мост Вильсона должен был связывать улицу  на дне котловины с Храмом, куда Синедрион переходил в дни праздников.
     Тем временем археологи Британского фонда, неплохо разбираясь в классической  архитектуре, рассчитали по изгибу обломка арки ее диаметр: в арке Робинсона он  составлял 13 метров (то же и у арки Вильсона). Экспедиция фонда под руководством 
Уоррена произвела раскопку на расстоянии 13 метров от Западной стены, чтобы  обнаружить опору противоположной стороны арки. Обычно, по стандартам тех лет. рыли  шурф отверстием в квадратный метр, обшивая его стены деревом, чтобы не было обвала  грунта. На глубине 8 метров добрались до массивной кладки, которую и определили как фундамент противоположной опоры арки Робинсона. Там же обнаружили мощеную улицу  и под ней даже систему канализации.
     И все же исследователи не могли в то время знать то, что знаем мы сегодня, когда  участок этот раскопан целиком и полностью, до коренного грунта. По той же линии, на расстоянии 13 метров от западной стены, археологи продолжали копать шурфы, 
предполагая, что сама арка Робинсона является последним звеном ряда арок, на которых  и был построен мост. То, что они находили там, не было похоже на фундамент арки  Робинсона. Но то, что было обнаружено, казалось достаточным для предположения, что существуют еще опоры, поддерживавшие мост, который соединял Храмовую гору с  Верхним городом на западном склоне долины. Мост был возведен на семи опорах, длина  его была 100 метров, ширина, 15,2 метра. Уровень его полотна был на высоте Храмовой  горы. ибо это и был уровень обнаруженной арки. Археологи Британского фонда полагали,  что в месте соединения моста с Верхним городом, возвышающимся на несколько десятков  метров над Храмовой горой, должны быть ступени, ведущие в город. Эта гипотеза был  принята почти всеми учеными. Лишь один из известных исследователей Иерусалима тех  лет Конрад Шик посчитал эту гипотезу чересчур простой. Он-то и обратил внимание всех,  что основы опор, обнаруженных в шурфах, не похожи на фундамент первой обнаруженной  опоры напротив арки. Он считал, что лишь первая поддерживающая опора была каменной, остальные же были деревянными, и лишь узкий мост по ним вел в город. Но саму гипотезу  моста он принял.
     Для кого этот стометровый мост был предназначен? Центральные входы на Храмовую  гору были на самом нижнем уровне, у подножья Храмовой горы: речь о двух воротах  Хульда в южной стене и воротах Кипоноса в западной стене. Ответ на этот вопрос 
исследователи нашли тут же, без всяких сомнений: мост этот был предназначен только для  царя Ирода Великого, потому и назывался он «Царским мостом» в отличие от «Моста первосвященника», последней опорой которого была арка Вильсона. Но почему? 
Во-первых, кто как не Ирод построит для себя столь роскошный вход на Храмовую гору? 
На этом сходилось большинство исследователей, полагаясь на установившийся уже в  истории образ этого царя. Сегодня-то мы знаем, что образ этот абсолютно не соответствует действительности. Во-вторых, исследователи полагались опять же на Иосифа Флавия,  который писал, что в южной части Храмовой горы - от западной до восточной стены -  был построен огромный зал, в центр которого вели ворота с западной стороны, то есть,  от «арки Робинсона». Зал этот, который подробно описывается Флавием, назывался  царской тройной галереей. 

.

.
Проход к «арке Робинсона»
.

     Царская галерея погречески называется базиликой от слова «базилевс» - царь. Это, по  мнению ученых, служило неоспоримым доказательством, что официальное место  пребывания царя было в южной части Храмовой горы, куда и вел этот огромный мост. То,  что огромность этого моста не шла ни в какое сравнение с небольшой в общем-то царской  свитой, никого не смущало. Наоборот, это явно соответствовало взгляду ученых на Ирода  и на создаваемые в его царствование колоссальные архитектурные сооружения. Следует  себе в реальности представить мост шириной в 15,2 метра: это ширина современного 
шоссе в четыре колеи. Человек должен быть достаточно безумным в своей царской  гордыне и высокомерии, чтобы построить такой мост для себя одного и своих  придворных.
     Иосиф Флавий так описывает южную часть Храмовой горы: 
     «...Фасад святилища также имел с южной стороны в середине входы и вместе с тем  тройную царскую галерею, тянувшуюся от восточного до западного склона в долину;  провести ее дальше оказалось невозможным. Это было одно из самых замечательных  сооружений в мире. Дело в том, что долина была так глубока, что голова кружилась, если смотреть в нее сверху; а тут была построена еще огромная галерея, так что у каждого  кружилась голова еще раньше, чем взор достигал дна долины, потому что здесь  присоединялась    глубина последней к высоте галереи. Вместе с тем с одного конца  галереи до другого были воздвигнуты четыре параллельных ряда колонн; из них  четвертый. последний ряд входил в самую стену здания. Толщина каждой колонны была  так значительна, что для обхвата ее требовалось три человека: высота каждой достигала  двадцати семи футов, причем подножие ее составляло двойную базу. Всех колонн было  162: капители их были снабжены коринфскими украшениями и поражали тонкостью  своей работы. Так как колонны тянулись четырьмя рядами, то постучались три крытых  галереи. Из них две были совершенно одинаковы, а именно - имели по 35 футов в  ширину, по стадии в длину, и более чем по пятидесяти футов в вышину. Ширина же  средней галереи была в полтора, а высота в два раза больше крайних галерей, так что  она значительно возвышалась над последними. Крыши этих зданий были украшены  рельефными резными деревянными изображениями. Крыша средней галереи была выше  прочих, и кругом вдоль стены были поставлены небольшие колонки, делившие все  пространство на отдельные поля. Все это было так гладко и отполировано. что иной, кто  не видал этого, пожалуй, и не поверит и что никто не мог взирать на это без величайшего изумления...» (Иосиф Флавий. Иудейские древности. Том 2-ой. Книга 15. Глава 11. 
Стр. 366-367. Перевод с греческого Г. Генкель. Издательство ACT Москва. «Феникс» Ростов-на-Дону. 1999 г.)
     Средняя галерея была выше, чтобы между ее крышей и крышами двух боковых галерей  можно было пробить ряд окон, через которые свет проходил в центр этой великолепной  тройной галереи. Благодаря своей архитектонике это сооружение с одной стороны было  названо тройной галереей, состоявшей из трех параллельных пространств соединенных  воедино ив тоже время разделенных. с другой стороны - базиликой, то есть царской  галереей. 
 

     Новые выводы по поводу «арки Робинсона»

     Систематические раскопки после Шестидневной войны начались именно рядом с  южной стеной Храмовой горы. Тут уже у нас было достаточно времени, чтобы  основательно исследовать район «арки Робинсона». Было абсолютно ясно. что нас ждут волнующие открытия, ибо полная раскопка района может наконец-то дать ответ, каким  образом было организовано пространство в таком топографически сложном и весьма чувствительном районе Храмовой горы. Начиная работы, мы не могли себе даже  представить, что наши представления и выводы вековых исследований об «арке  Робинсона» и мосте, перекинутом через нее и о еще семи арках, изменяться коренным  образом. Помог нам и тот факт, что со времени Робинсона, то есть в течение ста тридцати  лет, этот участок не был застроен, лишь покрыт зеленью. 

. «Арка Робинсона» над огородом,  до раскопок в 1968 году

. . «Арка Робинсона»  после раскопок в 1968 году  .

. . Следы  противоположной ей опоры  с остаткками лестницы .

     После того. как мы убрали верхний слой мусора и вообще человеческой деятельности,  мы начали раскопки с целью все же раскрыть противоположную опору «арки Робинсона». Неожиданно археолог, ответственный за участок Василий Константине издал радостный  вопль. Василий, грек из Салонник, приехал в Израиль после того, как прочел книгу  «Эксодус» и остался здесь изучать археологию. Мы пошучивали над ним, говоря, что своей работой он замаливает грехи царя Антиоха, совершенные в Иерусалиме и на Храмовой  горе. Он воспринимал это спокойно, с юмором, ибо вообще по характеру был человеком уравновешенным. И тут вдруг вопль. Оказалось, что на участке, где полагалось обнаружить противоположную арке опору, обнажилась деревянная, подгнившая за столько лет, опалубка шурфа отверстием метр на метр. Того самого шурфа, который был выкопан археологами Британского фонда ровно сто лет назад. Чувство связи, непрерывности между работами предшественников, первых и последних занимавшихся раскопками Храмовой горы до нас, ощущение, что можно так вот, руками, пощупать плоды их работ, и вселило в Василия  радость. Более того, теперь мы знали, что доберемся до основ противоположной опоры. 
И действительно, после недели раскопок, мы добрались до основания разрушенной  опоры. И вот она предстала нам во всей своей реальной полноте: многомерное сооружение шириной в 15,2 метра и толщиной в 3,6 метра. Толщина была необходима, чтобы 
выдержать давление арки. Состояние опоры, которая была разрушена во время осады  Храмовой горы. было достаточно хорошим. Севернее ее видны были ряды каменной  кладки высотой более 5 метров, возвышающиеся на 2-3 метра над сохранившейся кладкой рядом стоявших развалин. Камни в той кладке были огромными, подстать камням стен  Храмовой горы, обтесанные по краям со всех четырех сторон. В самой опоре были четыре помещения с выходом на восток каждое. Выяснилось, что это были лавки, ряды которых  были выстроены по обе стороны улицы у подножья Храмовой горы, ибо здесь был  нижний рынок, упоминаемый Иосифом Флавием как иерусалимский «базар» в период  Второго Храма. По результатам раскопок можно было судить, что все эти лавки в опоре  были выстроены одновременно, по единому плану общей архитектурной конструкции  Храмовой горы. В одной из лавок мы нашли каменные «гири», большие ковши для  хранения продуктов и множество монет.
     Использование площади с такой целесообразностью и расчетом каждого квадратного  метра до такой степени, что четыре лавки были встроены в одну опору, говорит о том,  что каждый квадратный метр площади в Иерусалиме ценился на вес золота. Да еще в  таком месте, где невероятной была концентрация туристов и паломников в великие  иудейские праздники. Известно выражение: «Никогда муж иерусалимский не жаловался  на тесноту места». Это вовсе не говорит, что Иерусалим тесен, а лишь о том, что муж иерусалимский никогда не жаловался на тесноту. И это было еще одним благословением  этого города.
     Еще ряд кладки огромных камней представлял с одной стороны притолоки над дверьми  лавок, с другой - поддерживающую часть самой опоры. Чтобы притолоки выдержали  давящий на них вес и не рухнули, завалив входы в лавки, строители должны были решать непростую инженерную задачу, для чего и использовали арки, которые должны были  ослабить давление на притолоки. Выкладывание арок из полукруглых камней показывает,  что инженерная мысль тут была использована максимально. В том месте, где арка,  отделяясь от Западной стены, начинает изгибаться, выложен ряд камней, выступы  которых из стены довольно велики: возникает ощущение, что этот ряд выступает подобно  «зубам» из стены. На противоположной опоре тоже обнаружились такие «зубы»,  использованные мусульманами при строительстве на этом месте здания в восьмом веке 
новой эры. Напрашивался вывод, что опора возвышалась на 11 метров, на уровне этих  «зубов». 
     Собираясь создать реконструкцию арки, мы обратились к одному из самых известных инженеров в стране. Выяснилось, что создание формы для арки само по себе дело весьма  сложное и трудное. До того, как выкладывают все камни арки с двух сторон, замыкая ее  главным «замковым» камнем посреди, конструкция должна нести на себе всю тяжесть  арки. А в «арке Робинсона», в свое время самой большой во всем мире, идет речь о  каменной массе более тысячи тонн. В те времена строители, как и сегодня, к примеру, в  арабских селах, использовали для формировки арки или полукруглого свода землю:  сгребали высокую гору земли выше уровня закладки арки и выкладывали арку в этой  земляной массе. Ведь всегда у нас в стране была проблема с деревом. После того, как арка сложена и вставлен замковый камень, землю выгребают, и арка повисает в пространстве. 
Именно об этом свидетельствуют горы земли у опоры, а не о том. как думал Уоррен, что  во время строительства арка рухнула. Высота арки над улицей составляла 17, 5 метра. А  высота опоры 11 метров. Разница в 6,5 метра представляла радиус арки (диаметр ее, как  мы уже упоминали, - 13 метров). 

. Реконструкция интерьера тройной галереи в южной части Храмовой горы  _________________________________________________________________________________________

Реконструкция колонны  в тройной галерее _______________

     Далее мы начали поиски остатков других опор моста. Невероятным было разочарование,  когда в местах, где предполагались остальные опоры, их не оказалось. Раскопали мы крутой западный склон котловины, где по идее должна была быть последняя опора. Никакой. И  все же мы оставались в плену идеи моста, даже предполагая, что мост продолжался по  крышам домом Верхнего города.  

     Новая идея реконструкции «арки Робинсона»

     Мы продолжали вести раскопки на стыке западной и южной стен храмовой горы, в  районе выступа «арки Робинсона». Впервые были обнаружены остатки мостовых и стены  зданий раннего исламского периода (8-ой век н. э.). Под ними были раскопаны остатки  зданий византийского периода (6-ой век н. э.). Еще глубже начали возникать перед  нашими глазами остатки стен и мостовых времен Второго Храма, времен Ирода Великого. Постепенно прояснялось, что это фрагменты полукруглых сводов, арок, разбросанные по  всей площади. Трудно было составить из них единую картину, ибо все это было смешано  с обломками византийского и мусульманского периодов. И все же чудо вершилось на  глазах: фрагменты складывались и находили место в общей конструкции опоры «арки  Робинсона». Своды эти тянулись в южном направлении на 35 метров. Всего их было семь, причем каждый следующий был ниже предыдущего. Затем высвободились из-под грунта  камни разрушенных ступеней лестничного подъема поверх тех семи сводов, ведущего с  улицы у подножья Храмовой горы на саму гору - к тройной царской галерее.
     Идея моста развеялась в прах, рухнула, как и сам виртуальный мост, существовавший  лишь в воображении исследователей более ста тридцати лет. 
     Итак, речь шла о многоступенчатом переходе, ведущем с улицы на дне котловины к  тройной царской галерее. Позднее мы также обнаружили ступенчатый спуск с Верхнего  города в котловину.
     Только после этого мы более внимательно вчитались в строки Иосифа Флавия:
    «...В западной стене, окружавшей все храмовые постройки, было 4 входа. Одни из них  вели к царскому дворцу, причем необходимо было пересечь лежавшую по пути  котловину, два входа вели к предместью города, а четвертые ворота обращены были к  самому городу. При этом спуск в ложбину и выход из нее совершались по ряду специально устроенных для этого ступеней. Город лежал как раз напротив святилища, образуя  амфитеатр, за которым с южной стороны тянулось глубокое ущелье» («Иудейские  древности». Том 2-ой. Кн. 15.Гл. 11. Стр. 366).
     Описано ясно и четко: спускались и поднимались по ступеням, пересекая ущелье  между Верхним городом и Храмовой горой. Трудно понять, как исследователи могли быть столько лет привержены идее, абсолютно противоположной написанному Флавием. 
Неужели и вправду «концепция» делает слепыми мудрецов?
    Оставался еще вопрос: для чего было вложено так много усилий, строительного  материала, инженерной мысли в строительство арки Робинсона? Если она строилась исключительно для царя, трудно представить себе, чтобы он спускался и поднимался по ступеням на Храмовую гору. К тому же. что особенно вызывало подозрение, из тройной  царской галереи не было вообще выхода к Храму. Более того, с северной ее стороны  возвышалась невысокая стена, поверх которой был хорошо виден Храм и прилегающие 
к нему дворы. На стене этой были выбиты надписи на греческом и латинском,  запрещающие неевреям входить в Храм. Вот - текст, найденный недавно и переведенный  с греческого: «Ни один иноземец не смеет войти за решетку и ограду святилища. Кто будет схвачен, тот сам станет виновником собственной смерти»
     И если бы такое монументальное сооружение, как арка Робинсона, было предназначено  для царя, Иосиф Флавий обязательно бы его описал, как, например, отдельный вход для  Ирода:
     « ...Вместе с тем был сооружен для царя также подземный вход, ведший из цитадели  Антиохия до самого Храма, вплоть до восточного входа. Тут Ирод воздвиг для себя башню,  куда он мог проникнуть подземным ходом, если бы пришлось опасаться народных  волнений» (там же, стр.368).
     В связи с этим важно для нас свидетельство иностранца, посетившего Иерусалим еще  до времен царствования Ирода. Иностранец был поражен тем, что иудейские цари входят  на Храмовую гору как простой люд: снимают обувь вместе со всеми. Ничего  удивительного в этом нет: в период Второго Храма иудейские цари воспринимались  массой как свои представители, ведущие дела народа, а не как властители волей Божьей.
     В глазах народов мира это было явлением невероятным. Нет сомнения, что также вел  себя Ирод. Но огромные размеры изучаемого нами сооружения явно были предназначены  для входа множества в южную часть Храмовой горы - в тройную царскую галерею. 
Обычно общественные сооружения в том классическом мире, предназначенные для  совершения банковских и биржевых операций, судебных заседаний, строились в форме  базилики, то есть тройной галереи рядом с городским торговым центром (форумом). Так 
это и на центральной площади Себастии в Шомроне (Самарии), где базилика была  построена и затем реставрирована Иродом. Вкладывание и изымание денег было важным элементом в жизни общественности, прибывающей в Иерусалим. Также и различные юридические дела решались здесь, и особенно во времена паломничества. Вот этот  торговый центр и находился в котловине Тиропойон, вдоль улицы у подножья Храмовой  горы. Масса народа толпилась здесь. Сооружение Храмовой горы было увеличено до колоссальных размеров, и южная часть, на которую не распространялась святость  Храмовой горы, была использована для рынка и торгового центра. Чтобы предотвратить толкучку, пробки, обычные в таком бойком месте, и было построено это сооружение,  названное учеными «аркой Робинсона». По сути, было создано архитектурное сооружение, предназначенное для движения больших масс народа. Такое сегодня можно встретить на  многих центральных перекрестках и развязках. «Арка Робинсона» была первым таким сооружением в мире. И проистекало это не из желания поразить воображение мира, а из функционального решения, облегчающего общественную жизнь в Иерусалиме времен  Ирода Великого.
     Действительность тех лет описывается и в наших источниках, особенно после  разрушения Иерусалима и Второго Храма. Речь идет о скитаниях Синедриона, (Высшего  суда справедливости тех лет), с места на место: из Храма в лавку, из лавки в город 
Иерусалим, из города - в Явне. По неясным нам причинам Синедрион был переведен в  ту самую тройную галерею после завершения ее строительства. Следует отметить, что в глазах части иудеев соединение торговых лавок со святым местом считалось явно дурным  вкусом. Немало было трений и демонстраций в связи с этим. В этом контексте понятны  действия Иисуса Христа, опрокидывавшего прилавки менял.
     Прошло всего несколько десятков лет (для истории вообще всего миг) со времени  сооружения гигантского перехода на системе арочных сводов, и оно было разрушено.  Огромные массы камня рухнули на полотно улицы. Мы целиком раскопали и вывели на
свет колоссальные размеры этого разрушения. Каменные блоки падали с высоты 17  метров, и некоторые из них вошли в глубь мостовой. И все же ущерб был не столь  значительным, благодаря высокому уровню строительства и крепости опор. Так и арка 
Вильсона была разрушена, и обломки ее валяются под нею. То, что мы видим сегодня,  построено было на ее обломках в период ислама.
     На первый взгляд представляется, что опьяненные победой римские легионеры,  которые сожгли Храм, и совершили все эти разрушения. Но собранные нами данные  говорят о том, что эти громадные разрушения были сделаны не римлянами. Результаты 
раскопок свидетельствуют, что Храмовая гора продолжала возвышаться до персидской  оккупации Иерусалима в 614 году новой эры.
     Кто же разрушил эти великолепные сооружения, названные учеными «Аркой  Робинсона» и «Аркой Вильсона»?
     Предположительней всего это были группы иудейских фанатиков, возглавляемые  Шимоном Бар-Гиорой,забаррикадировавшиеся на Храмовой горе, которые еще до осады  вели внутренние войны с другой группой, возглавляемой Иохананом из Гуш-Халава 
(Иоанном Гисхальским), закрепившейся в Верхнем городе. Ясно, что эти переходы были  слабым местом при обороне Храмовой горы. Чтобы укрепить свои позиции, воины  Шимона Бар-Гиоры и разрушили эти переходы. Так пришел конец этим удивительнымсооружениям, опередившим все подобные им сооружения, которые разбросаны сегодня  по всему миру.

______________________________________________________________