Попытка ренессанса

На рубеже II-I тысячелетий до нашей эры евреи предпринимают попытку сплотиться и возродить свое господство в «Земле Обетованной» с помощью введения института царей и сплочения народа под единой властью. В результате длительной и довольно кровопролитной борьбы за трон царем становится знаменитый Давид, который придерживался веры в «заветы Моисея и Авраама».

Ветхий Завет пытается представить приход к власти царя Давида в качестве некоего «промысла Яхве», однако при критическом взгляде на описание соответствующих событий в них не обнаруживается ни малейшего реального признака какого-либо внешнего влияния. А заявления первоисточников о якобы воплощении в жизнь в том или ином событии «воли Бога» в этот период – не более чем использование авторитета Яхве с целью придания дополнительного веса и легитимности действиям Давида и его сторонников.

Давиду удается постепенно объединить под своей властью значительную часть «Земли Обетованной» и даже начать покорение соседних государств, расширяя территорию израильского царства. При нем также происходит возращение филистимлянами Ковчега Завета.

Показательно, что первое время Давид правит, находясь в Хевроне. Он не может не заметить величественных стен сооружения над пещерой Махпела. Неизвестно, пытался ли он спуститься в саму пещеру. Но возможно, что именно пребывание в Хевроне стало причиной того, что первым крупным предприятием Давида стала война с иевусеями, в результате которой он захватил Иерусалим, где, как мы знаем, имеются аналогичные стены вокруг горы Мориа. После этого Давид переносит столицу в Иерусалим, а затем затевает крупную религиозную реформу – и для начала переносит Скинию и Ковчег Завета в новую столицу (поближе к горе Мориа с ее мегалитическими «божественными» стенами).

Любопытно, что, явно зная об опасных свойствах Ковчега, он отдает распоряжение предварительно поместить его в доме некоего Аведдара, и лишь по истечении трех месяцев, которые обходятся без негативных последствий для хозяина дома и его семьи (то есть после своеобразного «тестового карантина»), Давид переносит Ковчег в Иерусалим.

Рис. 250. Давид переносит Ковчег Завета в Иерусалим

Давид подчинил духовную власть светской, объединив священников под началом первосвященников и включив их (писцами и судьями) в состав государственного аппарата. Богослужения при нем стали проводиться дважды в день, а ротацию священников определял жребий и очередность. Все эти преобразования Давид проводит, руководясь желанием возродить и укрепить веру в единого Бога и будучи сам глубоко набожным человеком. Однако и во всех его религиозных начинаниях не просматривается какого-либо реального участия Яхве. Давид видит некие сны, общается с пророками и даже порой прибегает к помощи урима и туммима, но все якобы получаемые таким образом «указания Бога» вполне соотносимы с личными переживания и мыслями самого Давида и пророков.

В частности, известный комментатор Торы Абарбанель, основываясь на сборнике мидрашей «Ялкут Шимони», довольно детально описывает одну из встреч Давида с пророком Самуилом, в которой Самуил фактически задает Давиду «программу действий» на будущее, когда Давид спрашивает пророка о своей миссии. В книге Люкимсона реконструкция этой встречи представлена следующим образом:

«В ответ на это Самуил… развернул перед ним [Давидом] свиток Торы и прочел отрывок, предписывающий каждому еврею три раза в год на праздники Песах, Суккот и Шавуот являться «пред лицом Господа Бога вашего, в месте, которое Тот изберет». Сейчас, сказал Самуил, таким местом считается Ваал Иудин (Баалей-Иегуда), потому что там стоит Ковчег Завета, до этого Ковчег стоял в Шило, и народ на праздники являлся туда. Однако настанет день, когда евреи окончательно утвердятся в обетованной им Богом земле, и тогда Ковчег будет перенесен в величественный Храм, сооруженный действительно в избранном Богом месте. Таким местом, продолжил Самуил, является гора Мория, на которой некогда Авраам хотел принести в жертву Исаака, а затем на этой же горе бежавшему от своего брата Исава Иакову открылась во сне чудесная лестница и было повторено данное Аврааму и Исааку обетование сделать еврейский народ не только многочисленным, но и народом вечным. Гора эта находится в принадлежащем иевусеям Иерусалиме, и одним из важнейших деяний Давида должно стать завоевание этого города, а также точное определение места, где должен стоять Храм, и его строительство. Или по меньшей мере подготовка к этому строительству» (П.Люкимсон, «Царь Давид»).

Как видим, ни о Яхве, ни об «ангелах» здесь даже не упоминается. И единственный момент, в котором можно заподозрить хоть какое-то действительное внешнее вмешательство в дела Давида, это выбор им конкретного места для будущего Иерусалимского Храма. Но на этом выборе следует остановиться подробней.

Рис. 251. Царь Давид

В некоторый момент Давид проводит перепись населения, после которой в стране начинается эпидемия (мор). Эпидемии в древнем мире – не редкость, но Давид решает, что причиной ее в данном случае является как раз затеянная им перепись («грех пред лицом Господа»), и он ищет способ остановить опасную эпидемию, для чего обращается за советом к пророку Гаду. Пророк указывает Давиду, что тому следует совершить жертвоприношение на гумне иевусея Орны (Орнана, Аравны), расположенном рядом со стенами Иерусалима. Что, кстати, уже противоречит версии внешнего вмешательства, поскольку Яхве (как мы помним) запрещал Мельхиседеку какие-либо жертвоприношения на горе Мориа – но пророк явно не в курсе этого запрета, а потому вряд ли говорит от лица Яхве…

«Вместе со старейшинами города Давид направляется на указанное ему место и видит над гумном… парящего в небе исполинского ангела с обнаженным мечом, простертым в сторону Иерусалима. Поняв, что еще немного – и мор войдет в стены его столицы, Давид валится на колени. Вместе с ним падают на колени и старейшины. Им было не дано видеть ангела – но, во-первых, они не могли оставаться на ногах в то время, как царь встал на колени, а во-вторых, добавляют комментаторы, они, видимо, все-таки почувствовали исходившую от ангела эманацию и поняли, что являются участниками некоей сакральной мистерии» (П.Люкимсон, «Царь Давид»).

И Давид «понимает», что будущий храм единого Бога необходимо возвести именно в том месте, где он видел «ангела»…

Итак, «ангела» видит только Давид, и это очень показательно – дело в том, что в тех случаях, когда ранее шла речь о реальных визитах Яхве или его помощников, не было такого, чтобы кто-то видел Яхве или «ангелов», а кто-то нет. А тут упоминаются некие «свидетели» (старейшины), которые оказываются совсем не свидетелями. И у нас есть все основания предполагать, что данное видение Давида – это плод его собственного воображения. Тем более, что «видение» появляется после того, как Давид (согласно добровольному обету) длительное время лишает себя сна, а подобная принудительная бессонница провоцирует возникновение галлюцинаций…

Заметим также, что в более ранних событиях с реальным участием Яхве и «ангелов» столь же обычным (как видимость для всех свидетелей) было стремление Яхве всегда дополнительно подчеркивать свое собственное участие в процессе – и он обязательно сообщал об этом человеку, с которым выходил на контакт («это Я – твой Бог» и тому подобное). В данном же случае ничего подобного нет – и Давид лишь догадывается (!), что он видит «ангела».

Стоит также учесть, что Давид не мог не заметить сходства между стенами вокруг горы Мориа со стенами древнего сооружения в Хевроне. Не мог он (долгое время изучавший Тору) не знать о священной роли для евреев пещеры Махпела (с возведенными над ней стенами) и горы Мориа. Так что выбор здесь места для будущего Храма совершенно не случаен – он просто напрашивается!..

Рис. 252. Мор в Иерусалиме

И далее происходит сцена, которая буквально до деталей напоминает приобретение Авраамом земли с пещерой Махпела в Хевроне (что дополнительно указывает на знание Давидом связи стен в Иерусалиме и Хевроне). Давид обращается к Орне, который владеет гумном на горе Мориа (где и «видел» Давид «ангела»).

«И пришел Давид к Орне. Орна, взглянув и увидев Давида, вышел из гумна и поклонился Давиду лицем до земли. И сказал Давид Орне: отдай мне место под гумном, я построю на нем жертвенник Господу; за настоящую цену отдай мне его, чтобы прекратилось истребление народа. И сказал Орна Давиду: возьми себе; пусть делает господин мой царь что ему угодно; вот я отдаю и волов на всесожжение, и молотильные орудия на дрова, и пшеницу на приношение; все это отдаю даром. И сказал царь Давид Орне: нет, я хочу купить у тебя за настоящую цену, ибо не стану я приносить твоей собственности Господу, и не буду приносить во всесожжение взятого даром.

И дал Давид Орне за это место шестьсот сиклей золота. И соорудил там Давид жертвенник Господу и вознес всесожжения и мирные жертвы; и призвал Господа, и Он услышал его, послав огонь с неба на жертвенник всесожжения. И сказал Господь Ангелу: возврати меч твой в ножны его. В это время Давид, видя, что Господь услышал его на гумне Орны Иевусеянина, принес там жертву» (Первая книга Паралипоменон, глава 21).

Правда, Первая книга Паралипоменон утверждает, что Орна тоже будто бы видит некоего «ангела» (и потому соглашается отдать гумно Давиду). Однако в более ранней Второй книге Царств (глава 24), где описываются те же события, об этом «видении» Орны нет ни слова. Молчит об этом и Тора. Так что лицезрение «ангела» Орной, скорее всего, является лишь более поздней «додумкой» редакторов Библии, использованной для придания дополнительной правдоподобности «видению» Давида.

А Мидраш к Торе дает одну важную дополнительную деталь – согласно ее тексту иевусеянин Орна – не кто иной, как… прежний царь Иерусалима!..

Внимательный же читатель помнит, что царем Иерусалима во времена Авраама был Мельхиседек, который присматривал как раз за горой Мориа. И получается, что Орна вполне может быть очередным преемником Мельхиседека в каком-то там поколении. Однако Мельхиседеку было запрещено приносить жертвы на горе Мориа, а Орна отдает гумно на этой же горе Давиду именно для возведения жертвенника. Но это противоречие вполне объяснимо, во-первых, возможной утерей начального смысла охранительных функций при какой-то очередной смене смотрителей горы Мориа (времени-то со времен Авраама и Мельхиседека прошло немало), а во-вторых, Давид собирается поставить жертвенник якобы «во исполнение воли Бога», то есть имеет место как бы отмена более раннего указания Яхве.

Рис. 253. Скульптура царя Давида в Иерусалиме

Как бы то ни было, Давид получает гумно на горе Мориа для возведения жертвенника и, позднее, для строительства Храма. Но ему не суждено возвести этот Храм – строительство осуществит его сын Соломон. Часто это представляют как некое «наказание» Давида со стороны Бога за обильно пролитую кровь в процессе объединения страны, но скорее всего причина гораздо банальней – Давид уже стар, и после видения им «ангела» ему остается всего год жизни, который у него уходит на подготовку строительства (составление чертежей, заготовку материалов и прочее). Подробный отчет о сделанных им приготовлениях к строительству Храма Давид представил народу во время официальной коронации Соломона. И после смерти Давида Соломон практически сразу же приступает к возведению Храма на горе Мориа в Иерусалиме.